Блог: Расследование событий Майдана. Когда хата не с краю

Отказываясь от вертикально организованного расследования преступлений, которые были объединены единым преступным умыслом (подавление протестного движения и установление диктатуры), и тем самым, установления истины об организаторах, пособниках, исполнителях в пределах одного дела, нам предложили отдельные эпизоды, которые разрушили всю систему причинно-следственных связей: от Януковича и до рядового милиционера спецподразделения "Беркут".

Из таких можно вспомнить "эпизод Татьяны Черновол". Казалось, человека пытались убить за политические убеждения. Сначала, 29 июля 2014 года Печерский районный суд. Киева вернул это производство на дорасследование в ГПУ, после чего уже в конце 2014-го А. Геращенко сообщил, что это дело полностью раскрыто, а целью трех нападавших было убийство (Татьяна и сама неоднократно подчеркивала, что ее хотели ликвидировать). Но случилось чудо: 6 апреля 2015 року Бориспольский районный суд Киевской области вынес приговор двум фигурантам дела об избиении активистки: Роману Залюбовскому и Сергею Котенко. Залюбовский был признан виновным в совершении хулиганских действий в отношении Черновол (и отпущен из зала суда по амнистии), а Котенко был признан виновным в неоказании помощи лицу, находящемуся в опасном для жизни состоянии. Что же до самой потерпевшей, мы услышали от нее комментарии следующего содержания: "Суд справедливо дал минимальное наказание. Меня убивали другие..." и "Была бы моя воля, я бы их освободила еще раньше. Один из этих "несчастных" играл очень маленькую роль, другой – подставное лицо, которое "попросили" взять на себя вину". Правильно ли мы поняли: при том, что, по словам потерпевшей, "Котенко испугался и готов был рассказывать, кто ему позвонил, чтобы "арендовать" Порше Каен для ее ликвидации" на выполнение прямого "заказа Януковича", мы получили приговор по делу о хулиганстве (нарушение общественного порядка). Или ответственным со стороны прокуратуры и потерпевшей является отсутствие заявления об апелляционном обжаловании приговора. И справедливо ли это по отношению к общественности, которая рассматривает это дело как образцовый пример борьбы режима против человека? Какие принципы отстаивали по этому делу?

Мы уже слышали подобную версию от "казака" Гаврилюка, который "простил" "своих" обидчиков. Я напомню, что когда Революция была задолго до кульминации, без каких-либо сомнений в оценках Общественная Комиссия по расследованию и предупреждению нарушений прав человека в Украине обратилась к Генеральному прокурору Украины с заявлением о преступлении. В нем на основании предварительного заключения специалистов Комиссии о массовые противоправные действий представителей режима Януковича констатировали, что действия в отношении Михаила Гаврилюка по нормам национального законодательства Украины и международного уголовного права квалифицируются как пытки, то есть умышленное причинение сильной боли или физических или психических страданий в отношении человека, лишенного свободы, и должен рассматриваться как доказательство подавления протестного движения. Поэтому это дело принципиально (!) должно быть доведено до завершения, поскольку важно установить не только частный эпизод, а целый ряд причинно-следственных связей в действиях власти. Однако результат противоположный: несмотря на то, что приговором Печерского районного суда г. Киева от 28 мая 2014 года двух (!) военнослужащих внутренних войск признали виновными в превышении полномочий в отношении Михаила Гаврилюка – в обоих случаях подсудимые оказались на свободе. Потому Гаврилюк, по моему убеждению, расценивая это дело как свое личное, заключил соглашение о примирении, в соответствии с которым суд утвердил испытательный срок каждому сроком на 1 год. Интересно, что суд запретил обоим осужденным заниматься правоохранительной деятельностью в течение целого года. Так что вполне возможно, что во время написания этого текста фигуранты уголовного дела готовятся вернуться к выполнению своих профессиональных обязанностей. С другой стороны, я бы хотел задать вопрос к "осужденных": каким было бы их поведение в случае сохранения на посту Януковича? Они бы попросили прощения у народа Украины или продолжили обслуживать режим? Сопутствующим есть вопрос и к государственному обвинению: можно это преступление считать раскрытым, при том что только на видео с унижением Гаврилюка можно увидеть не менее 40 силовиков, которые наблюдают за пыткой? Таким образом и это публичное дело превращено в отдельный эпизод и не будет иметь значения для преследования высших должностных лиц Украины: ни в нашей стране, ни в Международном уголовном суде в Гааге.

Сегодня едва ли не последней возможностью распутать причинно-следственные связи в деле диктатора против народа является дело об избиении участников протестного движения в ночь 30 ноября 2013 года. В действительности, это ключевое дело, которое знаменовало собой начало протестного движения и символизирует волю граждан в борьбе за будущее Украины. Попытки "закрытия" этого дела наглядны: первоначально – по амнистии (на основании заведомо неконституционных законов, которые подписывал Янукович, а в дальнейшем Турчинов), далее – через возвращение дела из суда в ГПУ на доработку. Под давлением общественности дело все же было направлено в Шевченковский районный суд, где 20 апреля началось слушание. Однако если раньше "популярными" фигурантами дела СМИ называли Клюева А. П., Сивковича В. Л., Попова О.П., Ковша В.В. и Федчука П.М., то по последним сообщениям внимание приковано именно к лицу А. Попова. Создается впечатление, что решающее дело, в рамках которого должны быть собраны доказательства организованных действий власти против общественности, может также стать только "эпизодом Попова". Уже сегодня удивляет, что потерпевшими по делу есть только 44 человека (даже по официальным сообщениям ГПУ известно, что число избитых в ночь 30 ноября составляет не менее 84 людей, а общественные активисты заявляют о сотнях пострадавших), что вызывает сомнения на предмет объективного исследования следствием всех обстоятельств. Не исключено, что ряд лиц отказались писать заявления о преступлениях (а милиция и не особенно настаивала), не исключено, что в ходе запущены традиционные "договорняки" и "уговоры" отозвать обвинения.

Имеют ли пострадавшие по делам о подавлении протестного движения принимать отдельные от общественности действия и решения? Считаю, что нет. Должны быть ответственными перед другими гражданами, благодаря которым в итоге мы совместно добились права на будущее. Никто не дал права распоряжаться результатами Революции Достоинства как собственными. Мы должны чувствовать общую ответственность за наш дом. Делаем это для тех, кого в войне за Украину потеряли, и тех, кто рядом с нами и дальше. А рядом с нами только Украинцы. Сегодня – только они.