Борис Колесников: "Когда вы приходите в Кабмин – вы теряете веру в человечество"

О том, чем планирует заняться оппозиционное правительство, почему "регионалы" отказались от участия в ближайших парламентских выборах, как можно одновременно услышать Львов и Донбасс, а также о многом другом — от люстрации до хоккея, "Сегодня" поговорила с Секретарем Президиума Политсовета Партии регионов, народным депутатом Борисом Колесниковым.

- Борис Викторович, чуть более недели назад вы объявили о том, что Партия регионов намерена создать свое оппозиционное правительство, даже назвали дату первого заседания — 18 сентября, однако "теневой Кабмин", кажется, так и не собрался. Почему?
-Мы решили перенести его на начало октября, в связи с тем, что много событий происходит, и сейчас не самое лучшее время для презентации такого проекта.

- Чем ваше правительство планирует в первую очередь заняться?
- Существование такого правительство восходит к традициям британской политической системы. Мы уверены, что это эффективная возможность для воздействия на действующее правительство в целях достижения социальных результатов как путем реформ, так и путем более эффективной операционной деятельности.

- С первыми "портфелями" будущих министров уже определились?
- Это секрет! (смеется) Но, понимание, кто это будет, конечно, уже есть.

- Но хоть пару фамилий можете назвать? Любопытно же страшно! Это будут ваши однопартийцы, в первую очередь?
- Это будут лучшие специалисты в своих отраслях, которые имеют опыт работы каждый — в своей сфере. Прежде всего, это будут представители реального сектора экономики, а также специалисты, которые воспользуются нашими наработками. Речь идет о совместных наработках с консалтинговой компании McKinsey, которые делали Фонд "Эффективное управление" и Фонд "Развитие Украины" Рината Ахметова. Плюс мировой опыт быстрого выхода из кризиса и достижения высоких результатов.

- А представители крупного бизнеса? Ринат Ахметов не планирует в это правительство войти?
- Не думаю. Хотя, если бы он правительство возглавил... Если правительство будет работать, как работает ДТЭК или "Метинвест", или играть как "Шахтер", то и страна будет такой же, то есть — максимально эффективной, с большой социальной ответственностью бизнеса.

- То есть, иными словами, роль этого правительства будет прежде всего консалтинговой? Будете указывать Кабмину на Грушевского на ошибки? А взаимодействие уже есть?
- Нет, основная роль — это же не говорить "я начальник, ты дурак", или наоборот. Правительству будут указывать на ошибки и искать варианты решений. Но если у правительства финальная стадия работы — это постановление, то у оппозиционного правительства — законопроект. И через своих представителей в Верховной Раде будем уже воплощать эти идеи в жизнь.

- Но Партия регионов от участия в выборах отказалась, будут только мажоритарщики. Почему?
- Мы не возражаем против выдвижения наших партийцев по мажоритарным округам. Более того, если кто-то хочет идти по спискам других оппозиционных сил — мы не против. Но Партия регионов, как партия, считает выборы по пропорциональной системе нелегитимными, и, думаю, это будет доказано и в международных судах. Потому что семь миллионов человек в них не смогут участвовать, а это прямое нарушение Конституции и по отношению к избирателям, и по отношению к кандидатам.

Ведь выборы — это не только день голосования, это избирательная кампания. Какие вообще могут быть выборы в стране, где льется кровь? Наша партия последовательно говорила о том, что сначала мир, потом — новая Конституция, как гарантия мира, а потом уже выборы. Если это выборы, то пусть лидеры Блока Петра Порошенко, партии Арсения Яценюка – "Народого фронта", и всех других "партий войны" поедут в Донецк и проведут избирательную кампанию. Хотя бы по одному разу выступят. Могут они?

- Думаю, что нет.
- Не могут. А это шаг к диктатуре и узурпации власти. Я не думаю, что мировое сообщество будет аплодировать стоя.

- То есть Партия регионов планирует обращение в суд о признании выборов нелегитимными?
- Обращаться будет не партия, обращаться будут избиратели. И когда этих обращений будет от трех до семи миллионов, то очень трудно будет что-то возразить... Власть раскалывает страну полностью: к выборам не допускаются жители Донбасса, значит общество ждет новый раскол?

- Но ведь принят закон об особом статусе отдельных регионов Донецкой и Луганской областей — он не сможет помочь все же провести выборы?
- Я считаю, что главная задача этого закона — остановить войну, главное, чтобы не было человеческих жертв. Президент обратился с просьбой — и закон приняли. Но избирательному процессу он сейчас никак не способствует. Но если мажоритарщиков еще можно как-то доизбрать потом, в мирной ситуации, то как быть с пропорционалнальной частью? Отменить голосование по спискам и переизбрать заново? Власть загнала себя в тупик. Мы неоднократно об этом говорили: пока идет война, никаких выборов быть не может.

- Но при этом, все же, кто-то из ваших однопартийцев по мажоритарке на Донбассе идет?
- Да, в тех округах где будет возможно провести честную избирательную кампанию. Это девять округов в Донецкой области и три — в Луганской. Но мы не возражаем против участия наших людей в оппозиционных партиях, – и всех, кто в оппозиции, мы будем поддерживать. Это право людей.
Но позиция партии при этом остается неизменной — эти выборы нелегитимны.

- Начата ли уже подготовка к выборам в местные органы власти на Донбассе, запланированные по тому же закону об особом статусе?
- Нет пока закона о местных выборах. Когда он появится, можно будет сказать точнее о том, как мы будем к выборам готовиться. Но участвовать в этой кампании наши представители безусловно будут.

- Как бы оценили сам закон об особом статусе? Он сможет принести на Донбасс мир?
- Мое мнение — особый статус нужен всем 24-м областям и городу Киеву. За что идет война? За разницу полномочий центра и регионов. И ести глава государства выступает как миротворец, то он должен сказать всем регионам — какие вы полномочия потянете, забирайте все!
Нет, есть, конечно, те полномочия, которые должны сохраняться за центром, это присуще всем цивилизованным странам мира. Скажем, это работа Министерства иностранных дел. Я не думаю, что кто-то будет открывать посольство Запорожской области в Великобритании. Оборона, безопасность, национальная криминальная полиция, а также другие основные функции — это власть центра, все основное — это власть регионов. Все люди живут в регионах: на улицах, в поселках, в райцентрах, в селах и в городах. Поэтому у центра должны быть минимальные полномочия. Это самый эффективный путь развития нашей страны.

- То есть, иными словами, все же федерализация?
- Нет. Это должна быть унитарная страна с широчайшими полномочиями регионов. Пример — Италия.
Есть две святые вещи — это независимость и территориальная целостность. И это обсуждению не подлежит. Все остальное подлежит и обсуждению, и немедленной модернизации.
Да, если говорить о федерации, то самая успешная страна мира — это США, федерация, самая успешная страна Европы — Германия, федерация. Но, поскольку, у нас есть опасность для территориальной целостности, то наш путь — это единая страна с самыми максимальными полномочиями регионов.

- Закон об особом статусе для Донбасса воплощению этой идеи поможет? Он сможет войну остановить?
- Президент нас заверил, что это путь к миру. Будем ждать. В любом случае, вся ответственность лежит на нем.

- Но как быть с теми, кто говорит: "Мы не будем сдавать оружие, для нас Порошенко и его законы ничего не значат"?
- Я не могу этого комментировать. Есть участники переговорной группы в Минске. Поэтому лучше спросить у них.

- Как бы вы оценили тот ущерб, который уже сейчас нанесен Донбассу? Каковы объемы потерь, если на данный момент их можно уже как-то оценить?
- Для того, чтобы говорить о потерях и о восстановлении, нужно поставить точку в военных действиях. Потому что водоснабжение Красноармейска — большого города — восстанавливали уже несколько раз, энергоснабжение Авдеевки — тоже. И все равно это разрушают. Потому о способах и механизмах восстановления Донбасса можно говорить лишь после полной его демилитаризации.
Но ущерб катастрофичен. Насколько катастрофичен — станет понятно после завершения боевых действий.

- Как ваш благотворительный фонд помогает родному региону?
- Мы действительно помогаем, но говорить за себя не хочется. Об этом лучше будет потом узнать непосредственно от тех, кому мы помогли.
Мы взаимодействуем и с Фондом Рината Ахметова. У Фонда есть программа развития спорта, и мы, хоккейный клуб "Донбасс", сегодня запустили программу, в рамках которой берем абсолютно всех мальчишек и девчонок. Просто для того, чтобы они побыстрее забыли этот ужас. Это касается не только ребят, которые думают о профессиональном будущем в хоккее или фигурном катании, нет, абсолютно всех. Не важно, станет ли потом ребенок профессиональным спортсменом, главное, чтобы он вырос сильным, здоровым и уверенным в себе.

- А где занимаются детки?
- В Дружковке. Это единственный каток в области, который сейчас может функционировать, и для детей там нет никакой угрозы. И мы туда возим всех деток — из Славянска, из Краматорска, из Константиновки... Сейчас больше 700 детей, но мы строим еще один каток, который планируем открыть до Нового года, чтобы их число можно было увеличить до тысячи. А занимаются у нас малыши с 4-х лет.
Занимаются там, в Дружковке, и наши подрастающие хоккеисты — ребята 2003-2004-го рождения. Это уже зачастую хоккеисты мирового уровня (в своих возрастных группах), которые участвуют в международных турнирах. Это очень важный возраст, 10-11 лет, когда необходимо не потерять навыки, потому что уже через полгода будет поздно восстанавливать.

- Что с основной командой ХК "Донбасс"?
- Основная команда взяла академический отпуск. И все топовые хоккеисты нашли пока работу в Континентальной хоккейной лиге (КХЛ).
Что касается возвращения из этого отпуска, то пока о сроках я сказать не могу. Мне хотелось бы, чтобы это произошло сегодня, но есть пределы возможного. Профессиональный хоккей — это огромные затраты, для этого должна восстановиться экономика. Мы не можем восстановить дворец спорта "Дружба" в Донецке, поскольку не можем пригласить туда иностранных специалистов по ІТ-системам, не можем табло поменять, не можем сделать многих вещей, которые в условиях нормальной жизни у нас заняли бы полтора-два месяца.
Второй фактор — аэропорт. Туда прилетали команды, когда мы проводили Континентальный кубок Европы, мировые соревнования.
Но главное, уверен, чтобы люди жили в мире, в тепле, чтобы могли одеть и накормить ребенка, отправить его заниматься спортом. Профессиональный хоккей может немного подождать.
Хотя, конечно, профессиональный хоккей является стимулом. Когда люди видят, что к ним приезжают играть лучшие европейские команды, приезжают постоянно, то это очень мотивирует. Дончане и гости шахтерской столицы своими глазами видели игру Малкина, Овечкина и, конечно же, наших украинских суперзвезд Федотенко и Поникаровского.

- А вариант — поступить как футбольный клуб "Шахтер", вынужденный переехать во Львов и Киев?
- Здесь есть очень много "но". У нас нет таких профессиональных дворцов в стране. Даже ледовый дворец в Киеве не соотвествует нормативам КХЛ. В техническом плане это тяжело — как туда команды будут приезжать? Иными словами, есть огромное количество технических и организационных проблем.

- Но, и все же, вернусь к теме выборов: вы планируете принять в них участие? И как видите свое политическое будущее дальше?
- Нет, я лично не планирую. Буду в непарламентской оппозиции, у нас будет хорошая площадка — оппозиционный Кабмин. Так что я думаю, что если те наработки, которые есть, будут восприняты, это было бы неплохо.

- А в руководство Донецкой области вернуться — в условиях особого статуса нет желания?
- У меня и желания входить в руководство не было! Меня в Кабмин затащили с третьего раза (улыбается), и то лишь под футбол.
Просто когда вы строите бизнес с нуля, вы принимаете смелые решения, которые вас ведут к успеху. Когда вы приходите в Кабмин, как говорил Остап Бендер, вы теряете веру в человечество. Вы видите ворох бумаг, законов и правил еще с советских времен, которые убивают любую идею.
Поэтому страну вначале надо сделать Сингапуром в плане разрешительной системы, а потом уже думать о чем-то другом.

- А закон о люстрации, который недавно был поддержан Верховной Радой, кстати, как бы охарактеризовали?
- То, что было принято — это посмешище. Те, кто это закон обсуждали и принимали, создают абсолютно неконструктивную ситуацию. Но — пусть поработают. Здесь можно привести разные примеры из истории. Скажем, политика маккартизма, впоследствии осужденная и раскритикованная. Второй пример — Польша. После того, как там был принят закон о люстрации, среди деятелей демократической оппозиции обнаружилось даже больше пособников спецслужб, чем среди коммунистов.

- Да, скандал был с самим Лехом Валенсой, которого, якобы, подозревали в сотрудничестве с "органами"...
- И у нас скандалы будут. Это будет интересно. Но деструктивно.
Я, кстати, вместе с коллегой Дмитрием Шпеновым предлагал свой закон о люстрации. Только о полной, когда абсолютно все бывшие штатные сотрудники органов КПСС и ВЛКСМ (то есть работавшие на профессиональном уровне и получавшие зарплату за свою деятельность), все министры, депутаты, губернаторы, премьер-министры, вице-премьеры, президенты, которые с 1990 по 2014 год работали в органах власти, как выборной, так и исполнительной – не имели права участвовать в выборах и работать в центральных органах исполнительной власти. Пусть бы шли в оппозиционные правительства, в экспертные фонды... Это было бы честно. Скажу, единственными, кто поддержал наш проект в полном составе, была "Свобода". Несмотря на все идеологические разногласия.
Главный вопрос, что к нынешнему Кабмину, что к президенту простой — почему за все время их пребывания у власти не было проведено ни одной реформы. Голосование за ассоциацию с ЕС дало 355 голосов. Конструктивные вещи принимаются легко.
Но, как говорит современная молодежь, нет драйва. Если этого драйва не появится, то ничего не получится — оппозиционное правительство станет реальным, а действующее — наоборот, оппозиционным.

- А президент?
- Мы с Петром Порошенко знаем друг друга очень давно: мы конкуренты по бизнесу, но при этом всегда сохраняли человеческие отношения.
В чем был успех компании "Конти" или компании "Рошен"? Мы пригласили лучших специалистов, приобрели лучшее оборудование, лучшие технологии: и потому стали производить лучшую продукцию. Только путем конкурентоспособности можно добиться результата.
Но для того, чтобы достичь уровня западных стран, нам потребуются триллионы долларов, уровня стран Новой Европы — сотни и сотни миллиардов.

- Но взять-то их откуда?
- Опять же, быть конкурентоспособными. Создавать такое правовое, налоговое поле, чтобы у инвесторов не возникало вопроса, вкладывать ли деньги в Китай или в Восточную Европу. Чтобы они понимали, что вкладывать необходимо в Украину.